Финонт и Гриор
Брайану ау Нуллэйну
Действующие лица:
ФИНОНТ ДВАЖАСТ философ
ГРИОР БОКНЕЛЬ писатель
ПЕМАЛЬТИТА служанка
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ главный секретарь тайного совета
ФЛИМНАП канцлер казначейства
СКАЙРЕШ БОЛГОЛАМ адмирал императорского флота
ЛИМТОК генерал императорской армии
БЕЛЬМАФ верховный судья
КЛЕСТРИЛЬ соглядатай
ДРЕНЛО соглядатай
КЛЕФРИН ФРЕЛОК чиновник
МАРСИ ФРЕЛОК чиновник
ПРИДВОРНЫЕ
Не действующие лица:
ЛЕЛЬКЕН обер-гофмейстер
Его Высочество ИМПЕРАТОР Гольбасто Момарен Эвлем Гердайло Шефинмоллиоллигу
Ее Высочество ИМПЕРАТРИЦА
Его Высочество НАСЛЕДНИК ПРЕСТОЛА
Утро. Столовая. ФИНОНТ завтракает.
ФИНОНТ: Замечательные гренки, Пемальтита.
ПЕМАЛЬТИТА(влюбленно): На здоровье, господин Дважаст.
ФИНОНТ кушает гренки.
ПЕМАЛЬТИТА(набравшись смелости): Господин Дважаст! Почему вы не
женитесь?
ФИНОНТ оглаживает бороду.
ПЕМАЛЬТИТА: Не надо гладить бороду, господин Дважаст. Я знаю, когда
вы гладите бороду, значит, не хотите отвечать.
ФИНОНТ (улыбаясь): Ты угадала, Пемальтита. Я не хочу отвечать.
ПЕМАЛЬТИТА: И все же?
ФИНОНТ: Я боюсь, что ты не поймешь.
ПЕМАЛЬТИТА: Я пойму.
ФИНОНТ: Видишь ли... как бы тебе сказать... у меня есть
теории... про разные вещи...
ФИНОНТ вопросительно смотрит на ПЕМАЛЬТИТУ.
ПЕМАЛЬТИТА: Ага.
ФИНОНТ: Вот, например, на этой гренке... есть города, в которых
живут существа и похожие, и не похожие на нас. Скажем, у них тоже
есть гренки... но, может быть, им не надо учиться прыгать на канате,
чтобы получить государственную должность.
ПЕМАЛЬТИТА: Вы так интересно рассказываете, господин...
ФИНОНТ: Насчет женщин: женщины выделяют особый туман, так
сказать. Через некоторое время, этот туман, впитавшись в тело
мужчины, в виде влаги поднимается вверх, к мозгу. Действие его на
мозг таково, что, во-первых, мужчина ощущает счастье, а,
во-вторых, его мозг начинает выделять зло, ленность и другие
качества... ты понимаешь хоть слово из того, что я говорю?
ПЕМАЛЬТИТА: Да.
ФИНОНТ: И что же ты поняла?
ПЕМАЛЬТИТА: Да что тут понимать? Вы боитесь женщин, как огня.
ФИНОНТ (берет в руки яйцо и ложечку): Ты ничего не поняла. Но не
бери в голову, Пемальтита. Мои теории... даже Гриор, ты знаешь его,
господин Бокнель, даже он не каждый раз может понять... (разбивает
яйцо)
ПЕМАЛЬТИТА (бросается к ФИНОНТУ, в ужасе): Боже мой, господин
Дважаст! Вы опять...
ФИНОНТ (оглядывает яйцо): Ах, черт... глупости, Пемальтита, глупости...
ПЕМАЛЬТИТА: Дайте его сюда, дайте его сюда, быстрее же...
Слышится громкий стук в дверь, почти сразу же дверь распахивается
и в столовую врываются КЛЕСТРИЛЬ и ДРЕНЛО. ПЕМАЛЬТИТЕ удается отнять
яйцо у ФИНОНТА, и она прячет его за спиной.
КЛЕСТРИЛЬ(вкрадчиво): Извините, что мы врываемся вот так, господин
Дважаст...
ДРЕНЛО: Но нам показалось, что мы слышали звук... ммм...
КЛЕСТРИЛЬ(осматривает стол): А вы ведь знаете, вы сейчас, ммм...
Когда КЛЕСТРИЛЬ и ДРЕНЛО не смотрят на ПЕМАЛЬТИТУ, она выкидывает яйцо
в зал.
ДРЕНЛО (обходит вокруг ПЕМАЛЬТИТЫ): Под подозрением, после того случая
на званным обеде. Вы же знаете, дело государственной измены, надо быть
начеку...
КЛЕСТРИЛЬ (вкрадчиво улыбаясь): А вы что же, без яйца сегодня
завтракаете, а, господин Дважаст?
ФИНОНТ: Сегодня - без яйца.
ДРЕНЛО: Все нормально. Извините за беспокойство, господин Дважаст.
КЛЕСТРИЛЬ и ДРЕНЛО выходят.
ПЕМАЛЬТИТА падает на стул.
ФИНОНТ (доедает гренки): Государственная измена - дело серьезное.
(встает, уходя) Спасибо, Пемальтита. Я буду поздно сегодня.
Действие стремительно переносится в кабинет ГРИОРА БОКНЕЛЯ. ГРИОР
сидит за столом и пишет.
ГРИОР: Так... Финонт выходит. Теперь монолог Пемальтиты, в пустоту.
(голосом Пемальтиты) Боже! Еще раз едва-едва не поймали... еще раз я
спасаю ему жизнь... но он - выше всего этого... для него все это -
шутки ... он ничего не замечает... не замечает, что я люблю его,
люблю! (своим голосом) В слезах выбегает из комнаты. В сле-зах.
Конец первого акта.
ГРИОР раскаживает по комнате, пишет и декламирует.
ГРИОР: Финонт Дважаст ... гм... может, поменять имя? ... ладно,
потом... Финонт Дважаст направляется в Бельфабарак, но там ему
отказывают в аудиенции, памятуя, в частности, о недавнем
злосчастном случае на обеде. Между тем, Финонту необходимо
назначение на позицию профессора в Университете Мильдендо, у него
кончаются средства... кончаются средства к существованию. По
дороге к своему другу Гриору Бокнелю, Финонт покупает газету... и
читает сообщение о появлении Куинбуса Флестрина... узнает о
появлении.. но отметает это сообщение.. не без оснований.. (звенит
звонок) как газетную утку. Пемальтита... (звенит звонок) Пемальтита!
Пемальтита!
голос ПЕМАЛЬТИТЫ: Да, господин Бокнель?
ГРИОР: Ты не слышишь, кто-то у двери? (звенит звонок)
голос ПЕМАЛЬТИТЫ (удаляющийся): Да, господин Бокнель... (открывается
дверь) Добрый день, господин Дважаст. Да, господин Бокнель у себя. Да,
конечно. Я повешу ее вот сюда, туда же, куда я вешаю ее каждый
раз. Что? (смеется) Господин Дважаст...
Входит ФИНОНТ.
ФИНОНТ: Здравствуй, Гриор.
ГРИОР (оборачивается): Финонт! (они обнимаются)
ФИНОНТ: Где ты пропадал? Мне сказали... Как ты себя чувствуешь?
ГРИОР: Э, пустяки. Провел около... ммм.. четырех недель в...
санатории. Болезнь...ммм... Среди писателей, вроде как -
профессиональная болезнь. Мне кажется иногда... сейчас очень
редко... что я замурован, отделен от мира. Представь себе, двойной
стеной. Во время приступа я могу нащупать вокруг себя кирпичи и
цемент. Но самое страшное не это, а то, что стена двойная,
понимаешь, двойная, через одну можно еще пробиться, прогрызть, но
за ней - вторая. Не надо никому говорить, сам понимаешь. Итак, у меня
классический случай, этой болезни, по научному... (роется на столе,
находит бумажку) Вот. Синдром Отрицания Реальности Бытия! Как тебе
нравится?
ФИНОНТ: Это серьезно?
ГРИОР: Серьезно? Не то слово! Мне наказали принимать таблетки (находит
на столе коробочку с таблетками) два раза в день... чепуха. (кидает
таблетки на пол)
ФИНОНТ(искренне): Я рад, что у тебя все в порядке.
ГРИОР: Я слышал, что тебя не приняли сегодня... в Бельфабараке.
ФИНОНТ: Да, это так. Да какая разница, в конце концов, я все равно не
напляшу им на позицию профессора, я просто не умею.
ГРИОР: Может, тебе стоило бы взять уроки...
ФИНОНТ: Гриор, Гриор.. я уже слишком стар для танцев на канате... к
тому же, не делая этого всю жизнь, было бы обидно начать сейчас,
я не хочу, черт возьми. Да еще, ты знаешь, мне пришлось бы врать,
будто я верю в <божественное провидение> и прочую чушь.
ГРИОР: Но тебе нужны деньги.
ФИНОНТ: Да, да... но это все равно, после этого дурацкого случая на
обеде у меня нет никаких шансов. Эти два мерзавца, Клестриль и
Дренло, день и ночь караулят теперь у меня под дверью. Натасканы,
как псы, на звук разбиваемого яйца... сегодня меня спасла Пемальтита,
завтра.. впрочем, мне с каждым днем все более безразлично.
ГРИОР (смеясь): Да, снильпела из тебя не выйдет. А жаль, тебе бы это
не помешало, даже просто с финансовой точки зрения.
ФИНОНТ: Конечно, не выйдет. Даже если бы я хотел, я вряд ли
проживу еще эти семь лет. В моем возрасте волей-неволей осознаешь,
что жизнь это тоска, клетка, паутина, а смерть - это дверь. Ты знаешь,
в иной день я ждусь не дождусь оказаться в землице головой вниз.
Одиннадцать тысяч лет мне бы в аккурат хватило, чтобы додумать
некоторые из моих теорий, а когда земля перевернется, я опять зайду
к тебе и мы обо всем поговорим, как сейчас.
ГРИОР (протягивая стакан с красной жидкостью): Выпей.
ФИНОНТ: Что это, глимигрим?
ГРИОР: Конечно.
ФИНОНТ (смакуя глимигрим): Да, мои мысли... мои теории... они все, что
принадлежит мне... все, что у меня есть... все, что у меня
было... и будет. Нет никакой надежды закончить их тут, когда у тебя
нет денег, за едой к тебе заглядывают в рот, а как только выходишь за
дверь, измеряют длину твоих каблуков, чтобы при случае донести на
тебя, как на тремексена.
ГРИОР: Потише, Финонт.
ФИНОНТ: Потише.. да, ты прав, ты прав... Я могу говорить во весь голос
только со своими теориями, только они меня понимают, только они
радуют меня. Мне радостно думать, что на руке у меня целые миры,
целые миры, где все гораздо лучше, чем у нас. Кстати, я как раз
пытался рассказать про это Пемальтите за завтраком, но бедняжка
ничего не поняла.
ГРИОР: Возможно, она поняла все по-своему.
ФИНОНТ: То есть, не поняла ничего.
Они молча пьют.
ГРИОР: Я бы рад ссудить тебе денег, но ты ведь знаешь...
ФИНОНТ: Ты что-нибудь пишешь?
ГРИОР: Да.
ФИНОНТ: Хорошо, хорошо. Скрытный, как всегда... Вот ты - ты можешь
писать... а что делать тем, кто не может.. Если бы я был... если бы я
мог писать, я описал бы... (жест рукой) и все бы увидели...
Они молча пьют.
ГРИОР: У меня есть для тебя новость. Ты слышал про Флестрина?
ФИНОНТ: Да, я прочел об этом только что. Куинбус Флестрин...
пожалуй, я перестаю покупать газеты. Кстати, меня очень умилила
деталь про шестадцать человек, которые, согласно им, уже успели
рехнуться.
ГРИОР: Моя новость состоит в том, что он существует.
ФИНОНТ (смеется): Брось, Гриор.
ГРИОР: Они держат его в том храме на окраине, где три года назад убили
настоятеля.
ФИНОНТ: Браво! Какие детали. Право, если бы у меня было столь богатое
воображение, я бы никогда не нуждался в деньгах. (смеется).
ГРИОР: Охрана его боится. Говорят, что можно увидеть его.
ФИНОНТ: Э, да я вижу, ты серьезно. Смотри. Я все равно собирался
прогуляться. Я поеду к храму. Если там все так и окажется, как ты
описываешь, то.. не важно, в конце концов. Но если там окажется
просто старый заброшенный храм, ты расскажешь мне наконец, что ты
пишешь.
ГРИОР (серьезно): Хорошо.
ФИНОНТ: До встречи. (выходит)
ГРИОР(пишет): До встречи через полтора года.
ФИНОНТ (из прихожей): Прощай, Пемальтита!
ПЕМАЛЬТИТА (из прихожей): До свиданья, господин Финонт.
ГРИОР (пишет): Конец второго акта.
ГРИОР ходит взад-вперед по сцене, рассматривая исписанные листы.
ГРИОР: В этой драме не хватает чего-то... да что темнить, я знаю, в
ней не хватает фабулы, стержня, действия, в ней ничего не
происходит, черт побери! Но что же делать, если здесь ничего не
происходит? Я реалист. Стоит мне начать писать иначе, и получается
бутафория, театр теней. Выдумка. Сон.
ГРИОР зевает, выходит через дверь в спальню.
голос ГРИОРА: Пемальтита, будешь убирать, ничего не трогай у меня на
столе.
Напевая, входит ПЕМАЛЬТИТА с щеткой.
ПЕМАЛЬТИТА: Ла-ла... Господин Бокнель! А почему вы сами никогда не
выходите из дома, наружу?
голос ГРИОРА (сонно): Из дома... наружу... кто знает, что может
произойти... снаружи... нет... только дома... только дома... можно
быть...
ПЕМАЛЬТИТА (убирая кабинет ГРИОРА): Странные господа, что и
говорить... ла-лала... но господин Дважаст
улыбнулся мне сегодня... ла-ла... и пошутил со
мной.. ла-лалала-ла... нет, я совершенно зря сомневалась... он ко мне
неравнодушен!.. Ла-лала-ла! Такой видный
мужчина... философ... ла-лалала-лала... в иной день мне кажется,
что у меня нет никаких шансов... Ла-лала... а иногда думается - а
почему же... я собой недурна... ла.. молода... лала... красива...
лалала... умна, наконец... лалалала!.. не каждая девушка умеет
читать! Ла-лалалала-ла... а я умею! Ла-ла.. да еще как быстро! .. не
верите? вот!
ПЕМАЛЬТИТА (читает лежащие на столе бумаги, обмахивая стол щеткой):
Го-спо-дин Два-жаст... господин Дважаст! По-чему... почему вы не
женитесь? Не на-до гла-дить... бо-ро-ду... жен-щи-ны... вы..
выделяют осо.. особый туман... еще раз я спа-саю ему жиз-нь.. не
за-ме-ча-эт, что я люб-лю его, лю... блю... в
сле-зах... вы-бе-га-эт..
Голос ее все сильнее бледнеет; она садится. Затем, ПЕМАЛЬТИТА
подкрадывается к двери спальни ГРИОРА, зачем-то держа в руках
манускрипт и перо.
ПЕМАЛЬТИТА: Господин Бокнель...
стон ГРИОРА (из-за двери): Стены.. кладка.. цемент... стены.. стены...
ПЕМАЛЬТИТА: Господин Бокнель.
голос ГРИОРА: Стены... везде... налево стены... направо...
ПЕМАЛЬТИТА: Господин Бокнель!
голос ГРИОРА (после паузы): Да... да. Что такое?
ПЕМАЛЬТИТА: Вы.. там были? .. Утром?
голос ГРИОРА: Где?
ПЕМАЛЬТИТА: У господина Дважаста... дома...
Пауза.
ПЕМАЛЬТИТА: Но вас там не было.. но здесь каждое слово...
Пауза.
ПЕМАЛЬТИТА: Вы пишете пьесу про господина Дважаста?
Пауза.
голос ГРИОРА (приближающийся): Да. Нет. Нет. Нет! Не только про
господина Дважаста. Я пишу про себя. Прошло полтора года. За
полтора года писатель Гриор Бокнель постарел на десять лет.
Появляется ГРИОР, постаревший на десять лет. ПЕМАЛЬТИТА
отшатывается.
ГРИОР: Дай (забирает у ПЕМАЛЬТИТЫ манускрипт и перо, пишет). Вот так.
ПЕМАЛЬТИТА (показывает на манускрипт): Это вам господин Дважаст
рассказал, да? (голос ее дрожит) Он все слышал тогда, да? И рассказал
вам? А вы записали? Ох, как вы смеялись над бедной Пемальтитой... над
бедной влюбленной Пемальтитой... (плачет)
ГРИОР: Ты не поняла... я же сказал ничего не трогать!
ПЕМАЛЬТИТА (рыдает): Я все поняла! Это шутка для вас двоих! А я
думала... а я...
ГРИОР: Пемальтита... я же сказал не трогать... (ГРИОР пытается взять
ПЕМАЛЬТИТУ, за руку, но та отталкивает его и выбегает)... я же сказал
ничего не трогать!
ГРИОР (оставшись один): Теперь она думает, что я мерзавец. Да какая
разница! Пусть думает. Она права. Надо продолжать писать. Надо
писать. (берет перо, пишет)
Вбегает ФИНОНТ. ФИНОНТ не причесан; он одет в тот же самый камзол, что
и раньше, но камзол изрядно потрепан и грязен.
ФИНОНТ: Гриор, дружище!
ГРИОР: Финонт! (они обнимаются) У тебя есть, что рассказать.
ФИНОНТ: Да! Да, черт возьми! Я забежал на минутку. Кстати,
неподалеку я встретил Пемальтиту, бедняжка вся в слезах, я
окликнул ее, а она убежала. Извини, бога ради, дружище, что я вот
так пропал на полтора года, но ты был прав, ты был прав, ты был прав!
ГРИОР (улыбаясь): Ну, ну.
ФИНОНТ: Да! Куинбус Флестрин существует!
ГРИОР: Еще бы.
ФИНОНТ: Я беседую с ним днями и ночами, я сопровождаю его
повсюду, он рассказывает мне про свою страну, там все по-другому, там
все не так, мы спорим с ним на философские темы, он говорит, что его на
их языке зовут Лемюэль, он ведет дневник, я записываю его
рассказы, я учу его язык, он надеется вернуться на родину, а наши
так называемые философы - ха-ха!, они же не верят ни единому его
слову, они скорее готовы допустить, что он упал с луны или с
какой-нибудь звезды, основываясь на таких фактах, что, во-первых,
сто смертных его роста в самое короткое время могли бы исстребить все
плоды и весь скот владений его величества, а, во-вторых, наши
летописцы, видишь ли, за шесть тысяч лун не упоминают ни о каких
других странах... я непонятно рассказываю, тороплюсь, ты
слышал историю с пожаром во дворце, ведь слышал?
ГРИОР: Только об этом и писали все газеты. Я слышал, Ее Высочество
весьма недовольны...
ФИНОНТ: Еще бы! Оно недовольно! Не то слово! Это было - смешно! Я
радовался! как ребенок!
ГРИОР: Кстати, скажи, Финонт... я слышал, много людей, особенно в
поначалу, полтора года назад...
ФИНОНТ: Да, в начале, я признаюсь, было... как-то... чувствуешь
себя.. то есть, он такой... я понимаю почему, сколько там
подсчитали людей в сумасшедших домах... но я сказал себе, сказал,
что... вот он, вот он, вот он... эта дверь, через которую... Ай! Мне
надо бежать, я обещал ему, что буду сейчас.
ГРИОР: Не хочу тебя задерживать.
ФИНОНТ (смеется): До встречи, Гриор! (выбегает)
ГРИОР: До свидания, Финонт. (пауза) Радовался. Как ребенок. (пауза)
Иногда мне кажется, что я - ребенок. А иногда, что я - бог. Но
никогда, что я - человек. (Пауза) Но ведь ему хорошо, ему лучше?
Флестрин подействовал. Он стал живым, мой Финонт. Это мой подарок
ему. Почему мне кажется, что я использую его? (пауза) Это
так. Он персонаж. Это плохо? Это подло? Почему? Почему? Надо
верить только себе. Если падать, то до самого пола... до земли... до
конца. (пишет) Конец третьего акта.
Громкий стук в дверь.
ГРИОР(пишет): Пемальтита!
Стук в дверь.
ГРИОР: Ах, ну да.
ГРИОР выходит открыть дверь. Он возвращается, пятясь перед
РЕЛЬДРЕСЕЛЕМ, ФЛИМНАПОМ, СКАЙРЕШЕМ БОЛГОЛАМОМ, БЕЛЬМАФОМ, ЛИМТОКОМ,
КЛЕФРИНОМ ФРЕЛОК, МАРСИ ФРЕЛОК, и другими ПРИДВОРНЫМИ. Все они одеты
роскошно (белый цвет преобладает) заполняют всю сцену и имеют
весьма внушительный вид. КЛЕФРИН и МАРСИ ФРЕЛОК раскладывают два
маленьких столика, садятся и записывают все, что происходит.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Знакомы ли вам присутствующие, писатель Гриор Бокнель?
ГРИОР в смятении осматривается.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Нет? Тогда я освежу вашу память. Господин Флимнап -
канцлер казначейства. Господин Скайреш Болголам - адмирал
императрийского флота. Господин Лимток - главнокомандующий
императрийской армией. Господин Бельмаф - верховный судья. Господин
Рельдресель - главный секретарь тайного совета. Братья Фрелок -
чиновники, ведущие протокол нашего разговора.
БЕЛЬМАФ: Вам, подозреваемый, известно, почему мы здесь.
ГРИОР качает головой. ПРИДВОРНЫЕ переглядываются.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Перестаньте ломать комедию, господин Бокнель. Нам все про
вас известно.
ЛИМТОК: Как вам известно.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Посредством тайной полиции.
ФЛИМНАП: Про которую вам тоже известно, милостивый государь.
БЕЛЬМАФ: Так как вы ее придумали. Наши улики неопровержимы.
ГРИОР качает головой. ПРИДВОРНЫЕ переглядываются.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Вы не желаете раскрыть свои карты.
СКАЙРЕШ БОЛГОЛАМ: Тогда это сделаем за вас мы!
ФЛИМНАП: Пожалуйста, помолчите, адмирал.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Господин Бокнель, мы прекрасно знаем, что если вы не
нап... что без вашего участия в стране не случается ничего. Как
трудно бы ни было в это поверить.
БЕЛЬМАФ: Мы следим за вами, с очень, очень давних пор, подсудимый.
ФЛИМНАП: Как вам, сударь, уже прекрасно известно.
СКАЙРЕШ БОЛГОЛАМ: Позвольте освежевать вашу память.
БЕЛЬМАФ: Помолчите, адмирал.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Итак. На вашем счету: дворцовая интрига, введение системы
танцев на канате и наградной системы разноцветных нитей пятьдесят
пять лет назад.. (делает жест КЛЕФРИНУ и МАРСИ ФРЕЛОК)
КЛЕФРИН и МАРСИ ФРЕЛОК (читают): Дворцовая интрига, введение системы
танцев на канате и наградной системы разноцветных нитей пятьдесят
пять лет назад, экономический расцвет двадцать лет назад, расцвет
искусства механики, разделение на партии тремексенов и слемексенов
семьдесять лет назад, убийство настоятеля в храме Люсторга
Милдендосского три года назад...
ЛИМТОК: Тридцати-шестилетняя война с Блефуску!
СКАЙРЕШ БОЛГОЛАМ: Расцвет императрийского флота!
ФЛИМНАП: Ах, во имя Люсторга, помолчите, адмирал.
БЕЛЬМАФ: Продолжайте заседать, присяжные.
КЕЛФРИН и МАРСИ ФРЕЛОК (читают): Тридцати-шестилетняя война с
Блефуску, расцвет императрийского флота, ересь тупоконечников, шесть
восстаний, гибель одного императора, смещение другого императора, казнь
одиннадцати тысяч фанатиков...
ФЛИМНАП: Просто голова кружится.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Достаточно. И теперь, последняя ваша... шутка.
Пауза.
СКАЙРЕШ БОЛГОЛАМ: Куинбус Флестрин!
ЛИМТОК: Куинбус Флестрин.
ФЛИМНАП: Ах, Куинбус Флестрин.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Куинбус Флестрин.
Пауза.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Мы не пришли с вами спорить, господин Бокнель.
ФЛИМНАП: Вы же знаете, господин, мы старались не беспокоить вас.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Последние полтора года, с момента появления вашего
Куинбуса Флестрина, мы придерживались политики, что он является
таким же человеком, как и мы с вами, что разница только в размере, и
это не так уж важно.
ФЛИМНАП: Иначе, ей-богу, мы бы давно уже сошли с ума. Душечки,
почитайте проценты.
КЛЕФРИН и МАРСИ ФРЕЛОК (читают): Итоги за полтора года: сорок четыре
тысячи двести тринадцать человек сошло с ума. Больше восьми тысяч
покончили с собой. Государственные больницы переполнены на сто сорок
пять процентов.
ФЛИМНАП: Наконец... мне, право, неудобно говорить об этом... господа,
государственное казначейство на грани банкротства.
СКАЙРЕШ БОЛГОЛАМ: Экономика катится ко всем чертям!
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Замолчите, адмирал. Мы не способны далее придерживаться
нашей политики и закрывать глаза.
БЕЛЬМАФ: Вы знаете, сколько он жрет, ваш Куинбус Флестрин? Эй, клерки!
Зачитывайте нужный протокол!
КЛЕФРИН и МАРСИ ФРЕЛОК (читают): Куинбус Флестрин съедает в одну
тысячу семьсот двадвать восемь раз больше нормального человека. Ему
обязаны готовить триста поваров, живущих в бараках неподалеку от
места жительства Флестрина. Повара готовят каждый по два блюда на
завтрак, обед и ужин. Каждое блюдо Флестрин проглатывает за один
прием, каждый бочонок вина осушает одним глотком.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: В стране голод, господин Бокнель.
ЛИМТОК: Вы слышали про пожар во дворце?
БЕЛЬМАФ: Еще бы ему не слышать, когда это его рук дело!
СКАЙРЕШ БОЛГОЛАМ: Увидев, что дворец горит, этот мерзавец расстегнул
ширинку и...
ФЛИМНАП: Я упаду в обморок.
ЛИМТОК: Заткнитесь, адмирал.
ГРИОР (улыбается): Уверяю вас, господа, он хотел помочь.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Случай со дворцом перешел все границы.
Пауза. ПРИДВОРНЫЕ переглядываются.
ПРИДВОРНЫЕ: Куинбус Флестрин должен исчезнуть.
ГРИОР: Нет.
ФЛИМНАП падает в обморок.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ(кричит): Да! (спокойно) Послушайте, дорогой Гриор. Нам
тоже нелегко с вами разговаривать. По нашим сведениям, вы можете
очень много... вы сделали очень много. Может быть, вы сделали
... все. Мне.. нелегко разговаривать... со своим создателем. Поверьте,
я продолжал бы избегать этой встречи, если бы обстоятельства не
вынудили нас.
СКАЙРЕШ БОЛГОЛАМ: Как вам уже известно.
БЕЛЬМАФ: Мы не пришли вас обвинять.
РЕЛЬДРЕСЕль: Мы пришли вас просить. Страна умирает. Куинбус Флестрин
должен исчезнуть.
Пауза.
ГРИОР: Ай-ай-ай, какая скука. Мне надоело ваше общество, господа,
убирайтесь вон.
Пауза.
ЛИМТОК: Не думайте, что вы всемогущи, писатель Бокнель.
ЛИМТОК достает большой нож. РЕЛЬДРЕСЕЛЬ удерживает его.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Поверьте мне, я не хочу прибегать к этим мерам. Но
позвольте просто напомнить вам, что вы совершили столько преступлений
против уголовного кодекса нашей страны, что (удерживает жестом
ФРЕЛОКов) заняло бы слишком долго их перечислять.
БЕЛЬМАФ: Только за тремексенов и тупоконечников вы заслуживаете
(подсчитывает) три пожизненных заключения и
восемнадцать... хорошо, семнадцать смертных казней.
ЛИМТОК: За дверью - вооруженная стража.
СКАЙРЕШ БОЛГОЛАМ: Мы не пришли вам угрожать.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Я уверен, что мы сойдемся во мнениях. Помните, вы не
всемогущи, Гриор.
Долгая пауза. ЛИМТОК помахивает ножом. ГРИОР бледнеет.
ГРИОР(тихо): Что вы хотите, господа?
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Куинбус Флестрин должен исчезнуть. Нам неважно как. Вы
должны поклясться, что это произойдет не позже, чем...
БЕЛЬМАФ: Шестьдесят дней.
СКАЙРЕШ БОЛГОЛАМ: Один месяц.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: У вас есть три месяца.
Пауза.
ГРИОР: Хорошо. Я клянусь. Господа.
ГРИОР хватает правую ногу левой рукой, средний палец правой руки
прикладывает к темени, а большой к верхушке правого уха.
ФЛИМНАП (пришедший в себя): Все верно.
РЕЛЬДРЕСЕЛЬ: Я знаю, вы не обманите нас, господин писатель.
ПРИДВОРНЫЕ откланиваются.
Пауза.
ГРИОР: Я схожу с ума. Неужели я мог это написать? (хватает
манускрипт, водит пальцем) "Хорошо"... "Я клянусь"... "господа"...
Манускрипт выпадает из его рук. Пауза.
ГРИОР: Акт ... последний. Лето прошло.
Пауза.
ГРИОР (пишет): Медленно входит Финонт и падает в кресло.
Пауза.
ГРИОР (смотрит на дверь, громче): Входит Финонт!
Входит ПЕМАЛЬТИТА.
ГРИОР: Я сошел с ума.
ПЕМАЛЬТИТА молчит. ГРИОР смотрит на нее.
ГРИОР: Что ты тут делаешь?
ПЕМАЛЬТИТА: Я пришла... я пришла забрать вещи. (отворчивается,
потом опять поворачивается к ГРИОРУ) Господин Бокнель, но скажите
мне! Скажите мне, что все не так, все не так, как я подумала! Я
проплакала целый месяц, и мама говорила мне, что это я дуреха, и
все не так поняла... будто вы смеялись надо мной с господином
Дважастом... и что на самом деле... что вы мне объясните все...
Медленно входит ФИНОНТ и падает в кресло. Он говорит устало, без
выражения.
ПЕМАЛЬТИТА: Господин Дважаст...
ФИНОНТ: Куинбуса Флестрина нет.
Пауза.
ПЕМАЛЬТИТА: Я хотела поговорить с вами, господин Дважаст, с вами и с
господином..
ФИНОНТ: Пару недель назад я выучил его язык достаточно, чтобы
понять, что записано в его путевом дневнике. Он спал, когда я сам
переворачивал страницы. Меня убило то, что я прочел на этих
тяжелых страницах. Я понял, все, что он записывал о нашем мире,
чтобы показать жителям Англии, его страны, такая же ложь, как и
все, что он рассказывал мне о своей Англии. О да, он аккуратно описал
всю подлость, всю мерзость и скуку нашей жизни. Но он притворился,
будто больше он ничего не заметил. Все это вроде игры ему, вроде
шутки. Он привезет свой дневник домой, и там все посмеются, читая
его. Потому что жизнь в его стране - она точно такая же, как наша
жизнь. Понимаете. Точно такая же.
ПЕМАЛЬТИТА: Вы, наверное, знаете про то, что случилось в начале
лета... я не приходила три месяца... вы понимаете, я подумала...
ФИНОНТ: Я слушал Флестрина и думал, что это выход. Это и было
выходом, но место, в которое меня перенесла фантазия, в реальности
оказалось ничем не лучше, чем вот это. Тогда я понял, что
Флестрин должен исчезнуть. Я разбудил его вчера ночью и наплел ему
какую-то чушь про заговор во дворце, интриги, про то, что его хотят
казнить, в лучшем случае, выколоть ему глаза, и то, что я его
единственный друг. Последнее было правдой две недели назад. Сегодня
Куинбус Флестрин бросился в океан и поплыл к Блефуску, унося с собой
два года моей жизни и свой дурацкий путевой дневник с росписью
Лемюэля Гулливера на задней обложке.
ПЕМАЛЬТИТА: Мне очень хочется скорее разобраться во всей этой
неразберихе... и вернуться к вам... и господину Бокнелю...
ФИНОНТ: Раньше я думал о маленьких мирах, населенных маленькими
человечками. Вчера я понял, что эти человечки - мы. Это все.
ГРИОР: Финонт. Сегодня как будто пол качается подо мной, все
ускользает из рук. Это моя фантазия предала тебя.
ФИНОНТ: О чем ты говоришь? У тебя есть твои книги. А у меня уже нет
ничего. Я мертв. Если я еще передвигаюсь и разговариваю, то это
лишь видимость.
ГРИОР: Ты не понимаешь...
ПЕМАЛЬТИТА: Послушайте меня, это очень важно. Я хотела рассказать
вам наконец, то, что я чувствую, то, что вы уже, наверное, и сами
понимаете...
ФИНОНТ: Я все прекрасно понимаю. Я знаю все про тебя, про твою
болезнь, про сцену с Пемальтитой, про разговор с придворными. Видишь
ли, я придумал тебя, Гриор.
ПЕМАЛЬТИТА: Я люблю вас, господин Дважаст!
ГРИОР: Я придумал тебя, Финонт. Я придумал этот серый мир, его
историю, его обитателей, придворных, Пемальтиту, твои теории про
человечков...
ФИНОНТ: И Куинбуса Флестрина?
ГРИОР: Особенно Куинбуса Флестрина.
ФИНОНТ (качает головой): Я придумал этот мир, в котором ты придумал
все остальное. Все твое - мое.
ПЕМАЛЬТИТА (кричит): Вы сошли с ума! Мне страшно, господин Бокнель...
что вы говорите...
ГРИОР: Я понял. Не имеет смысла продолжать. Мы придумали друг друга.
Пауза.
ФИНОНТ: Нам не выбраться отсюда.
ГРИОР (кивает): Нам отсюда не выбраться.
ПЕМАЛЬТИТА (кричит): Перестаньте! Перестаньте! Бога ради! На помощь!
Кто-нибудь! (выбегает)
ФИНОНТ: Стена окружает нас.
ГРИОР: Двойная стена.
Пауза.
ФИНОНТ: По эту сторону ничего нет.
ГРИОР: По ту сторону ничего нет.
Пауза.
ФИНОНТ: Мы трусы.
ГРИОР: Есть только один выход. Не знаю, куда он ведет.
ФИНОНТ запирает дверь. ГРИОР достает из ящика стола два пистолета. Один
кидает ФИНОНТУ. ФИНОНТ осматривает его. По примеру ГРИОРА, ФИНОНТ
взводит курок. Они целятся друг в друга.
Удары в дверь, продолжающиеся до конца пьесы.
голос РЕЛЬДРЕСЕЛЯ: Что значит, заперта изнутри?
голос ЛИМТОКА: Здесь двойные двери, так просто не вышибешь.
ФИНОНТ: Первый писатель Лиллипутии, Гриор Бокнель.
ГРИОР: Первый философ Лиллипутии, Финонт Дважаст.
Одновременно стреляют. Падают навстречу друг другу.
голос РЕЛЬДРЕСЕЛЯ: Как он тебя называл?
голос ПЕМАЛЬТИТЫ: <Пемальтита>. Мне кажется, вы зря читали ему
тогда... Сегодня я вообще не могла понять, о чем он говорит.
голос БЕЛЬМАФА: А что он говорил?
голос ПЕМАЛЬТИТЫ: Что-то про Куинбуса Флестрина.
голос РЕЛЬДРЕСЕЛЯ: Черт!
Удары продолжаются, свет постепенно гаснет.
КОНЕЦ